Здесь следует вспомнить цитату из ФБ Сергея Шварацкого
"У беларусов, как известно, есть одна интересная особенность: к ним все и везде хорошо относятся.
Россияне к беларусам хорошо относятся, украинцы к беларусам хорошо относятся, латыши в 1991 году по-русски разговаривать нередко не хотели, а заговоришь с ними на беларусском - пожалуйста. И даже поляки!! Даже, блин, поляки курва маць!!
В общем, всякий беларус давно знает: куда бы ты ни приехал - беларус?? О, братка сябар, проезжай!!
А сейчас я вам расскажу, почему оно так.
Дело тут в том, что среднестатистический беларус не претендует ни на какое и ни на чье величие. Беларус не велик вот вообще.
Среднестатистический беларус сидит на лужайке в лесу возле болота, и такой повернет голову в одну сторону - там Великая Россия. Повернет голову в другую сторону - там Великая Украина. Повернет голову в третью - там Великая Полска. А в четвертой стороне вообще болото. Великое Болото.
И в этом месте беларус думает: ну капец, какие все великие. Пойду я бульбу копать. Потому что полкабана сами себя не вырастят и в холодильник не привезут. И забор вот что-то покосился, нарастает непорядок."
Все любят белорусов потому, что они не считают себя великими. Величие - это такой крест, который мало кому удаётся правильно нести.
В случае воцерковленных верующих та же самая логика. Верующий во Христа_как_Сына_Божьего постоянно пребывает в офигении от того, какая у него великая вера. Ещё ранее он сам офигевал от того, насколько крут Христос.
У атеиста нет фигуры, равной по величию Христу. Эта фигура - Христос, автоматически трансформирует самооценку верующих. Они как бы надуваются важностью от того, что они веруют в такую крутую фигуру. И даже если они строят из себя демократов, то, общаясь с "неверными" они как бы переступают через собственное величие, и как бы нисходят к ним.
Это ощущение, что к нам снизошли, и создаёт такое тошнотворное ощущение. Если бы у атеистов была великая фигура, равная Христу, ну допустим тот же Чарльз Дарвин, то тут было бы совершенно то же самое. Просто у атеистов такой фигуры нет, отчего они являются нормальными людьми. То есть их самооценка более-менее адекватна.
И это касается практически любой группы, которая верит в некие сверхценные идеи. Везде существует момент само-возвышения за счёт этой идеи, и потом как бы снисхождение, переступание через неё к простым людям.
Именно этот эффект переступания вызывает отторжение, потому что мы чувствуем, что верующий ставит между нами и собой некую искусственную преграду. Он как бы всё время (пусть и неявно, невербально, но тем не менее вполне ощутимо) подчёркивает, что эта преграда есть. "Мол, я-то вот здесь стою, в этих сияющих вершинах, а ты пребываешь в лютом невежестве, давай, примыкай к нам всем, светочам истины, к нашей супер-святой равноапостольной церкви."
Так что здесь дело совершенно не в Боге (хотя и в Нём, конечно, тоже), а в психологии человека, в его слабости. В своё время я писал - если бы верующие были как будто бы неверующие, то из них вышел бы толк.
Но в любом случае ни Христос, ни апостолы такого "эффекта самовозвеличивания" не предусматривали. Кстати, судя по всему, Христос не заявлял о необходимости институциональной церкви, которую все верующие обязаны признавать.
Достаточно вспомнить эпизод из Евангелия, когда Иоанн сказал Христу: "Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами.
39 Иисус сказал: не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня.
40 Ибо кто не против вас, тот за вас.(от Марка, глава 9).
То есть для Христа деле не имело значения, формально принадлежит человек к церкви или нет. Эта формальная принадлежность к церкви кстати, которую усугубляет описанный эффект, она связана в большей степени с человеческой слабостью. Людям, по их немощи, надо знать, что правильная церковь только одна. У них нет вариантов, иначе они между собой перессорятся. И истина должна быть только одна.
(Благодарность Алексею К. за набор текста)
Journal information