(латинская поговорка)
Остановившиеся на светофоре владельцы двух совершенно одинаковых машин - причём достаточно редких марок - делают вид, что не замечают друг друга. Соседа в очереди супермакета - мужика с бадьёй незамерзайки - уже невозможно спросить, как она пахнет (двадцать лет назад он с радостью бы вам её открыл; тридцать - её нюхала бы вся очередь). Даже в тех вещах, которые, казалось бы, могли объединять, люди теперь стремятся искать различия. Они позабыли о человеческой общности.
Если людей делает индивидуалистами наличие какого-либо имущества, то воля ваша, а есть в этом что-то бабское. Уж мужчины-то должны быть выше этого.
Потом - поскольку развитая пенсионная система позволяет в старости обойтись без их помощи - горожанин обходится одним ребёнком, исполняющим функцию, скорее, символическую: вот, родил сына, типа, всё у меня как у людей... В действительности, наличие детей уже является пережитком прошлого - общество, доминируемое бюргерами-гедонистами, лишь не готово это осознать.
Потом горожанин понимает, что без детей вообще можно обойтись, и парочки начинают жить в своё удовольствие, чередуя путешествия, развлечения и шоппинг.
Потом наступает новая ступень развития индивидуализма, когда горожане понимают, что могут прекрасно обойтись без постоянной семьи. Современная городская жизнь создаёт для её создания ровно столько же стимулов, как и для поддержания традиционного коллективизма. Разнообразие половых партнёров куда интереснее, чем утомительное наличие супруга. Перспектива - сходящимся вместе для непродолжительного сожительства парочки. Городская жизнь - разумею, в современном её (гедонистическом) варианте - не предполагает длительного и прочного союза.
***
Journal information