По поводу отличной записи тов.
От этих самых бродячих собачек - только в одном моём районе - более 200 нападений на людей за год, лично слышал от работника скорой помощи. Однажды штук 8 (восемь) бросились на меня - глубокой ночью, когда занимался спортом недалеко от станции метро. Во, адреналин-то был!
Так вот, интересует собственно, не психический склад (у женщин он чаще всего одинаков - жалость, и всё такое), но идеология защитников бродячих собачек. А она очень проста.
В своё время на Западе была придумана такая вещь, как "гуманность". Чисто западная штука, между прочим, кто-то из моих френдов даже её разбирал (если не ошибаюсь,
Идеалы - в том числе и ложные - если они прививаются с молоком матери, всегда укрепляются в нас в виде инстинкта. Сверхсознание напрямую связано с подсознанием, минуя сознание, это последнее формируется уже потом.
Русское сознание уже полностью пропиталось западничеством, которое стало у нас чем-то вроде инстинкта. Точно так же, на уровне подсознания, мы ухитрились усвоить и убогие западные гуманистические идеи. Они очень удачно наложились на "вечно бабье в русской душе", частично вытеснив оттуда Православие (также во многом по-бабьи нами воспринятое и понятое).
Для русского человека гуманизм - это жалостливость "здесь и сейчас". О последствиях он, как правило, не думает. И мыслить широко, по-государственному, не приучен. Наследие социалистического периода, полагаю.
Между тем, исконно русское отношение к домашним животным совсем другое. Если кого и считали членом семьи, кого действительно жалели и превозносили на Руси, так это корову. Ещё очень уважали и любили лошадь. Её, кстати, есть за что любить - очень и очень умное животное. А в крестьянском хозяйстве - так и архиполезное.
Поскольку у меня с младых ногтей был мощный опыт общения с простым русским человеком - моей бабушкой - то, конечно, я могу со всей определённостью заявить, что ни кошка, ни собака такого вожделения, как сейчас, у русских людей никогда не вызывали. Русские - разумею, нормальные люди, с присущим им твердым характером и трезвым (не испорченным западничеством) умом - не остановились бы перед тем, чтобы методично и безжалостно очистить город от откровенно вредных существ.
Я сызмальства таскал домой всяких котов (и посейчас один из них мешает мне работать:) и мог воочию наблюдать, как относится к ним моя бабушка. "А что он, кот? Кот и есть кот" - заявляла она с неизменным безразличием. И как менялось её лицо, когда произносили слово "корова"! "Да - говорила она мечтательно, - у нас была своя корова. И лошадь была, её звали "Мальчик". Лишь незадолго до её смерти, когда я притащил домой невероятно умного, хитрого и, как показало будущее, чрезвычайно полезного в хозяйстве одноглазого кота (мышей и крыс он переловил видимо-невидимо), моя бабушка к нему всё же прониклась:) И даже ласково называла его "нырок":)) Но своей бабушке я как-нибудь ещё отдельную запись посвящу.
Святые отцы Церкви постоянно твердили, что от общения с женщиною мужской дух размягчается, теряет духовную твёрдость. Это тётки (современные, разумею) придумали, что только по отношению к женщине мужчина становится мужчиною. На самом деле, это полная ерунда - мужчина обретает истинное мужество, когда верно служит своему Делу, честно исполняет свой долг. Обеспечение семьи, забота о близких является лишь частным случаем, примером этой служилой этики, а вовсе не главным воплощением её. Если же он попирает законы божеские и человеческие - например, в качестве мента берёт взятки, типа ему надо кормить семью, в качестве чиновника жирует на откатах, якобы заботясь о будущем своего потомства - то это обычное предательство, здесь нельзя говорить ни о какой мужественности. Понимание этой последней у женщин всегда релятивно и приземлённо, оно рассматривается лишь в прикладном, материальном значении. Истинная мужественность всегда имеет духовный характер. Она как (настоящий) спорт - здесь значение имеет не сумма победного приза, а выигрыш сам по себе. Настоящий мужчина всегда живёт истинными ценностями.
Чтобы понять свою русскость, нам нужно как можно быстрее избавить её от многочисленных западнических напластований.
Так вот, западный гуманизм действует на нас куда хуже, чем женская дионисийская сущность - на аполлоновский дух мужчины. Мы теряем и без того жалкие крохи трезвомыслия. Западный дух хорош для нас лишь в очень и очень небольших, точно выверенных дозах - точно так же, как и женский дух для мужчины. Иначе есть риск потерять себя. Растворить своё суровое мужское "я" в слезливо-жалостливом бабстве. Западный гуманизм, равно как и многие западные ценности, постепенно губит Россию, подтачивает её дух. Но тёткам, у которых эмоции на первом месте, всё это нипочём... <недописано>
Journal information